Пролог

Равновесие и движение - всё, что осталось сохранить и преумножить.
Противоречие взглядов формирует неустойчивость и скорое падение в бездну.
Неприрывное движение сохраняет бесподобное равновесие.
Преумножение дейсвий создает надежду на отсрочку решающего действия.
Неустанно стремясь в пространство времени укажи свойство памяти.
Прикоснись к зыбкому и трепетному - подари надежду на скорое решение.

Развитие

Когда возникает потребность в чем- то неуловимом подобном растоптоному туману, и нежному утешению ветра
в утренней сумеречной зоне. Вы можете попытаться установить контакт, но это приведет к неумолимому разрыву.
Если вы хотите остановить действительность и сохранить статус-кво, то обрекаете своё сознание на бессмысленную смерть
или забвение своего прошлого. Вы должны наполнить сосуды миррой благоденствия, напоить обоюдоострое оружие
кровью ваших врагов, домам подарить смех детей, заставить деревья шуметь листвой, чтобы ваши руки навсегда запомнили
счастье созидания и разрушения. Успокоение принесет разруху и метание в ваши сердца. Сохраните сознание чувства неба.
Опустите руки в поток реки и наслаждайтесь уверенным и бескомпромисным движением, вздохните глубоко и останьтесь навсегда свободным.
В чем сокрыта жажда и голод - источники вас не интересуют. Вы пытаетесь раскрыть суть, чтобы зделать следующий шаг навстречу
пламени пожирающего знания.

Сюжет

Не существует никаких сверхзадач, только способность в движении сохранить мироздание. Вопрос "ЗАЧЕМ" нарушает
равновесие и обрекает на безисходное, и бесмысленное повторение нелеростей.
Мы пьем вашу кровь отдавая свой талант без остатка Всевышнему, не ожидая в ответ благодарности и почестей.
Сколько вы можете отдать сладкой, теплой крови в обмен на трепетное, беспокойное существование в новой реальности?
Мы готовы отдавать вам такую радость, потому, что мы всегда голодны а дары Господа распирают нашу действительность,
в обмен на малую толику вашей жизни. И никогда вы этого не сможете забыть, потому что желающих пить кровь много,
а а делиться безграничным небом, и бездонной пропастью готовы лишь те кому они принадлежат.
Всего несколько капель, и вы становитесь частью готового рухнуть в любую минуту мира. - Это ли не счастье?

Выход

Оставайтесь при своем. Вам осталось немного, и сомнительные представления рухнут к нашим ногам. А мир уцелеет
и затвердеет словно бронзовый колосс. В его надраенных вашим усердием боках будет отражаться утраченное навсегда
счастье неведомого. и когда-то изгнанного .
Зачем трепетать, восставть и отдавать - нужно просто сохранить и похоронить наивную и зыбкую условность жизни.

Эпилог

Все повториться снова. Придут новые и будут пить вашу кровь. Солнце подарит надежду на скорую смерть, небо осветит путь,
Смерть создаст новую жизнь. Всего несколько капель.

Упавшая на ладонь слеза обжигает и растекается до самых тайных пределов.
К горлу подкатывает комоки становиться трудно дышать.
Стыд начинает своё движение из глубины , медленно поднимяясь в вверх
по нервам, выжигая на своём пути остатки осознаной дествительности.
Зжав в кулак остатки сознания и зделав неимоверное усилие, попытаться подчинить марево рваного сна.
Разорваные в клочья сновидения колышутся в ровном пламени, то появляясь, то исчезая в бликах исчезающего сознантя.
Где-то далеко слышится ровное и мерное движение пространства, ощущение приближения его - немного волнует и сильно тревожит.
Возникновение этой мерной и неотвратимой волны преследует, ударяя сильным и мягким порывом, валя с ног окутывая тягучей, вязкой субстанцией.
Ничего не остаётся, как предаться поглощяющему сознание танцу.
Глубоко в танце остаётся надежда на упокоение и обретение устойчивости в ушедшем за горизонт закате.
Нечто продолжает тревожить, неумолимо подкатываясь к самому горлу, недавая вздохнуть, сокращая время жизни песка в часах,
собирая облака в в белые с феолетовым отливом - кучи. Ветер становиться наглым и уверенным, унося мысли прочь в леса, полные невидимых шумов,
блеском листвы на солнце, и запахом настоящей и бескомпромисной дичи.
Ветер продолжает безумствовать в кронах, пытаясь обрести истину и способ бытия, оправдывая существование леса.
Но тщетны его попытки, уже определён день и час гибели.
Это приносит покой и прядок,
Облака, до селе, хаотично блуждая по лазоревой равнине вдруг неожиданно выстраиваются в плавный и бескомромисный ряд иерографического письма.
Послание, отливая серебром растворяется в сознании, оставляя мягкие с ровными, плавными краями следы.
К сожалению ясности не прибавляется, письмена расподаются на отдельные, бессмысленные фразы.
Куда-то уходит ощущение гармонии и прозрачности мыслей.
Медленно наростает ощущение тревоги и опасности.
Оранжевый с жёлто-красными прожилками жар ускоряет свое присутствие.
Гулкий шум опастности покачивает высохшую от утренней росы траву, предрекая неизбежное.
Гибель становиться неизбежной реальностью.
Огонь не знает жалоти, не знает пощады, его преследует только всепоглощающее чувство голода.
Отдаваясь своему, чувству неудовлетворенности он готов пожирать остатки истины, остатки сознания, и горизонт с письменами, и блеск ветра в кронах.
Но стыд приходя, мало помалу каплями, нехотя, и тревожной испариной орошая напряжение сознания.
Сочиться, оставляя надежду на бескрайний лазоревый горизонт.
Когда потоком от края и до края, сметет тревогу и боль утраты, когда леса напишут в облаках поэмы, а небеса отблагодарят леса конденсированной радостью, гармоня окраситься в цвета нашей надежды, подставляя ярко-желтым лучам нашу гордыню, чтобы остался только стыд наших потерь.

Стоя на краю зелёного ковра трав, вдыхая пьянящий ветер будущей битвы,
кто задумывался о потерях и о победах.
В голове кружаться мысли о собственном величии, о неуязмомости и , где-то о бессмертии.
Вот уже возникла легенда о бесстрашном воине, вот старцы-сказители передают из уст в уста песни доблести и отваги.
Теряется в ввеках боль беспечной похвальбы, страх нового героя, всё останется навеки с тобой.
Останется только жажда славы и суд пришедших за тобой.
Кто осмелиться решить за всех нас пролита ли кровь за правое-ли дело,
или-же нет вней смысла, а потомки хранят в памяти выдуманных, сказочных героев.
Где-то глубоко шевелиться червь сомнеия, но гнев мщения торжественно пожирает сомнения,
сначало, а затем и остатки страха и безрассудного пафоса.
Возникновение реальной цели медленно уплотняется, получает контрастные очертания,
неизбежность становиться новым божеством вытесняя тихий шепот всевышнего в твоём сердце.
Вдруг кажется, что мир вокруг наполняется пьянящем нектаром небесного вина, ты
пьянеешь вместе с миром и это успокаевает до времени, когда пора битвы становиться неизбежной.
Вдруг резкий запах обнажённой стали становиться более реальным, чем все сомнения и раздумья
о своём величии, и о бущем бессмертии.
Медленно, одна, за другой начинают рваться нити сознания реальности и действительности.
Неизбежность приходит откуда-то сверху, словно гиганский, черный диск отрезает солнце,
все тут-же становиться холодным и призрачным, словно синеватое марево накрывает мир.
Ты понимаешь, что единственный выход - это вперёд, навстречу своей славе и бессмертию.
Сомнеия, страх, любовь, ненависть, добро и зло существуют уже в какой-то другой жизни,
они становятся лишь песенным образом странников, ии легендами ведьминых прорицаний.
Враг становится самым родным и близким на свете, ты только , что отдал всё на свете за секунду
свидания с ним.
В нем как-то сразу конценрируется вся твоя жажда, утолить которую не может никто,
но в нём живёт твоя смерть, а значит и конец тому бесконечному блаженству,
что наполняет и безрадельно властвует.
Дилемма - убей его - и получишь порцию блаженства в кровь, она разольётся по телу
приятно. тянущей упругой волной ударит в затылок.
Вдрук всё вокруг стало, обыденным и престным, нет больше ореола нового бытия счастья.
Мир нервически дрожит на кончике меча, поверженный враг лишил тебя всех надежд на
душевный покой.
Мысли роятся - хаотически вырывая из памяти образы прошедших мгновений жизни.
Вдруг рой превращается в голод сердца, ты его видишь отчётливо и ярко, как
красный диск солнца на закате.
И тут одна единствення и реальная, как обжигающий холод родниковой воды,
как пьянящий запах свежескошенной травы, как блеск солнца в волосах любимой,
мысль пригвождает к действительности.
Мысль собственной смерти, и ты становишся свободен, а твоё будущее
чисто и славно, как воздух морозного утра.
В нем нет пьянящих запахов чужой крови на клинке, нет раздирающего звука
боевого клича.
Не пьянит горячая кровь, что пульсирует в висках и разливается по телу
горячей волной новых победных желаний.
Приход ясности сознания - это и есть твоя благородная и достойная смерть.
Чистая помыслом твоего бессмертия и искренности прожитой ненапрастно жизни.
И старцы через тысячилетия, отбросив пелену сомнений пропоют:
- "Хамерсволтер и Радергорден мертвы и бессмертны"